Наши таланты

Уважаемые читатели! 
Приближается знаменательный день – 9 Мая. Памяти русских солдат, отдавших жизни ради спасения человечества от фашизма, Анатолий Никитович Дедков, бухгалтер на пенсии (г. Климовск, Московская обл.), посвятил поэму «Обелиск». Публикуем отрывок из нее.

Не осуди, сынок!

Могила братская, над обелиском ветер

Листвой березок ласково шуршит.

Сюда приходят взрослые и дети,

Чтоб поклониться тем, кто здесь лежит.

 

Кто в трудную минуту испытанья

Не отступил, не повернул назад.

И память их минутою молчанья

Простые наши люди свято чтят.

 

Букеты у подножья обелиска

Из ярких, свежих полевых цветов.

А солнце отражает строчки списка:

Полковник Пересвет, майор Титов.

 

Сержант Калинычев, ефрейтор Толстоногов,

Ефрейтор Строев, рядовой Купцов.

И далее по списку много-много

Погибших здесь за Родину бойцов.

 

С фамилиями рядом даты, даты.

О возрасте те цифры говорят.

Герои — офицеры и солдаты

Здесь вечным сном в земле российской спят.

 

Кому-то двадцать, а кому чуть больше,

А Климов восемнадцать лишь прожил…

Седой мужчина, подойдя к подножью,

Большой букет тюльпанов положил.

 

Минуту он в торжественном молчанье

Стоял, седую голову склоня.

Потом шепнул: – Я здесь, однополчане!

Так что ж вы не встречаете меня?

 

Вставай сержант, вставай, давай закурим,

Поговорим, последний вспомним бой,

Когда над головой свистели пули,

А я в атаке рядом был с тобой.

 

Наш полк гвардейский был в атаке дружен,

И вдруг… поверь, мне трудно продолжать…

Вдруг рядом взрыв – я сильно был контужен,

А ты… а ты остался здесь лежать.

 

И замолчал солдат, печальным взглядом

Глядел вперед, не видя ничего.

И вдруг рукой коснулась до ограды,

Старушка встала справа от него.

 

Как трудно с хрипотой она дышала,

Наверное, пришла издалека,

И палку суховатую держала

Морщинистая старая рука.

 

Старушка будто из-под сердца прямо

Достала торопливо узелок.

И тихо непослушными губами

Шепнула: – Здравствуй, милый мой сынок!

 

Не осуди за то, что припоздала,

Какие только не прошла пути!

Как только я тебя, сынок, искала,

Как долго не могла тебя найти!

 

И всхлипнула старушка, и склонилась,

Края платка руками теребя:

– Пусть я устала, пусть я притомилась,

Но все-таки нашла, сынок, тебя.

 

Поверь, родной, что нету горше боли,

Чем потерять тебя. А я хвора.

Вот принесла тебе я хлеба–соли,

Да горсточку земельки со двора.

 

Да прихватила капельку водицы –

Из нашего колодца та вода…

А слезы горькие все продолжали литься,

И на щеках виднелись два следа.

 

– Прими, сыночек, это угощенье,

Не осуди старушку-мать свою.

Не осуди, что я прошу прощенья

За то, что пред тобою здесь стою.

 

Прости, сыночек, за такую встречу,

Прости, родной, за горькие слова.

И опустились старческие плечи,

Склонилась вниз седая голова.

 

Потом еще раз поклонилась низко

И, развернув заветный узелок,

Всю высыпала землю к обелиску,

На эту землю хлеба лег кусок.

 

Тот хлеб старушка солью присолила,

Приподнялась, сжав руки у груди,

В молчанье скорбном голову склонила:

– Не осуди, сынок, не осуди!..

 

На слезы мамы слова не ответил,

Спал вечным сном с товарищами сын.

Перебирает листья вольный ветер

Березок белых, кленов и осин.